Грех и ересь
<...>Словом, протанцевали мы четыре танца, и я выключил радио. Моя Фиби
нырнула под одеяло и спросила:
- Хорошо я стала танцевать?
- Еще как! - говорю. Я сел к ней на кровать. Я здорово задыхался.
Наверно, курил слишком много. А она хоть бы чуть запыхалась!
- Пощупай мой лоб! - говорит она вдруг.
- Зачем?
- Ну пощупай! Приложи руку! - Я приложил ладонь, но ничего не
почувствовал. - Сильный у меня жар? - говорит.
- Нет. А разве у тебя жар?
- Да, я его сейчас нагоняю. Потрогай еще раз!
Я опять приложил руку и опять ничего не почувствовал, но все-таки
сказал:
- Как будто начинается. - Не хотелось, чтоб у нее развилось что-то
вроде этого самого комплекса неполноценности.
нырнула под одеяло и спросила:
- Хорошо я стала танцевать?
- Еще как! - говорю. Я сел к ней на кровать. Я здорово задыхался.
Наверно, курил слишком много. А она хоть бы чуть запыхалась!
- Пощупай мой лоб! - говорит она вдруг.
- Зачем?
- Ну пощупай! Приложи руку! - Я приложил ладонь, но ничего не
почувствовал. - Сильный у меня жар? - говорит.
- Нет. А разве у тебя жар?
- Да, я его сейчас нагоняю. Потрогай еще раз!
Я опять приложил руку и опять ничего не почувствовал, но все-таки
сказал:
- Как будто начинается. - Не хотелось, чтоб у нее развилось что-то
вроде этого самого комплекса неполноценности.
<...>
Джером Д.Сэлинджер. Над пропастью во ржи