How I Learned to Stop Worrying and Love the Bomb

любят хором плакать,
от жадности экономя песок в костях. долго ли, ты вырабатывал свой брас в сточных водах, прежде, чем принес в перепончатых пальцах зловонныйцветок из пасти гигантского мусорного краба, ей. Ей в белых туфельках, в позолоченной коронце, в розовой помаде и благоухающей до тошноты ванильным шоколадом.
Твоя зеленая мать, говорила тебе и твоим уродливым братьям, что значение имеют силы приложенные в итоге, их кто-то подсчитывает, там на поверхности. Главное чтобы двухкамерное сердце, было полно чистых побудений и благих намерений. Там уже никому не будет важно, что у тебя склизкая кожа, зловонный запах и перепонки на конечностях.
В началевсех начал, стоял конец всех концов, чтобы там не говорили. Ты сорвал ее цветок, простыни на ее кровати насквозь пропахли тобой и твоей любовью.
Знаешь что потом случилось. Принцессы кажется, поэтомустали спать на горошине. А ты стал негласным монстром, потому что, ты не хочешь повторять человечески-грязных слов, грязнее канализационных стоков, произнесенных нежными пухлыми губами шоколадно-ванильной принцессы.
Скажешь мне или нет, я запишу на бумаге, о том как ты примешивал ей в еду после этого болотную жижу.
Там ходили разные слухи, но ты знаешь, что канализация бывает внутри, так оказалось. Я смотрю через калейдоскоп, ты его никогда не видел, я вижу. Там ты прекрасный и чистейший, блестяще-нежнейший. А ...