Какой такой реверс? скользить, скользить, уебашиваться в хлам, смеяться дурным смехом. Ну даже, ну даже если, хотеть пиздюлину от часов, всего лишь, маленькую пиздюлинку, от часов уебищной ценности. Ты к чему, хотел выразить свое мнение, думая что реверанс уместен? Я не могу, то есть я могу но не долго, и ближе подступает вот это. В местоимениях, знаешь ли сила. В глаголе я вижу угрозу. Кстати, не смотрели ли вы по утрам на осеннюю улицу из окна? Там пробегала девочка лет семи, ей жали ботинки. Да, теперь они не жмут.
Я бы купила воздух из некоторых воспоминаний, за приемлимую цену. Все счастливые моменты, в них я и мой голос отражающийся, сначала от стенок головы, потом от стен комнаты. Я помню про кислоту, и божью помощ в химических экспериментах, про порезанные руки и следы от ног на подоконнике, про скользящие платформы, и про все вот это. Про все эти смешки и дохлых крыс. Про портвейн и водку, про первую сигарету два раза в жизни. Про то как стекает по асфальту горечь, и лицо в гриммасе страха и отчаяния.
Про трамваи в 7 часов утра, про снеговиков, про нло и голову на ножках. Про глаз из сливного отверстия и подъезд с двумя выходами. Про все эти мозайки куски. Про то, как мы убегали.
Бег по ленте мёбиуса, когда боишься высоты, глубины, завтра. Стаканы стукаются из символизма, как много во мне этой гадости. Как много во мне несуществующих.
Это у меня страшный лес, это ночная опушка, а это срубной дом в котором мы живем. Как я хотела. Я так мечтала.
Тот чувак, ну, тот что исполняет желания, он за стомиллионов световых лет от нас. Ну, и чему удивляться.
Страх, что желание исполнится, это то, с чем мне придется жить до победного, бесславного конца. Ничего не хочу, даже пиздюленны от часов.
Мне страшно. Там внутри, оно постоянно чего-то желает. Сильно, неимоверно, сквозь стомиллионов световых звезд.
прекрати, ты рвешь мою жизнь, как старое одеяло. Я не склеюсь.
иштар двурогая,
великая охотница
и разрушительница